12 августа 2020
Марина Вишневская: «Представьте, что вы пришли в театр, закрыли глаза и слушаете спектакль»
Марина Вишневская — артистка #культураКрасноярья, автор многих ярких музыкальных проектов края, а сейчас одна из солисток международного проекта — аудиотеатра «Иллюзии: Мюзикл Гудини», премьера которого состоялась в августе. Поговорили с Мариной о работе в столь масштабном проекте.
Идея принадлежит Балинту Варга — театральному композитору, пианисту, писателю. Непростая ситуация в мире вдохновила его на создание мюзикла, который мог бы помочь избавиться от тревожных мыслей, сохранить театр живым, сообщество вместе, и быть примером того, что, сколько бы трудностей не возникало, мы можем преодолеть наши препятствия и бросить им вызов. Это просто требует сдвига в сознании.
В центре сюжета — история одного из самых известных американских иллюзионистов XIX-XX веков Гарри Гудини.
Более 50 исключительных творцов четыре месяца работали без устали. Наша команда, собравшаяся со всего мира, столкнулась с испытаниями записи своих частей удалённо с помощью различных записывающих устройств, разницы во времени и языковых барьеров. Несмотря на то, что большинство из них никогда не встречались и не были в одной комнате или на одном континенте, наша страсть, доверие и уважение свели нас вместе, — рассказывают постановщики.
Какие эмоции от участия в мировой премьере?
С недавних пор любой творческий проект, который приходит в мою жизнь — это эксперимент. Я каждый раз открываю в себе новую грань. Это всё — большой путь по поиску истинного творца в себе. Нет, я не хочу охватить необъятное. Это именно поиск себя, своих сильных творческих сторон. И проект «Иллюзии: Мюзикл Гудини» — как раз один из таких творческих экспериментов. Моё участие в нём — не просто случайность. В прошлом году я стала победителем американского проекта «Broadway Dreams», который направлен на образовательную и творческую активность артистов, работающих в жанре мюзикла. Должна была лететь в Америку для дальнейшего образования, но пандемия несколько скорректировала планы. Однако у медали всегда две стороны. В моей жизни появился аудиотеатр, который стал очень мягкой творческой адаптацией команды в сложившихся условиях изоляции. Изначально мюзикл планировался в другом формате, но пандемия закрыла не только внешние границы между странами, но и внутренние границы для общения людей. И тогда творцы начали действовать.
Я счастлива, что несмотря на сегодняшние условия у меня есть возможность творить. И делать это вместе с профессиональной командой. Нам всем не хватает волшебства и магии. «Иллюзии» как раз про это.
Были ли какие-то сложности в работе?
Конечно! Одна из главных — изоляция. В проекте приняли участие свыше 50 артистов из разных стран, и все они были дистанцированы друг от друга. Каждый записывал свою партию самостоятельно. Еженедельно мы получали план работы — очень много материала. Мне повезло — в период самоизоляции я уехала в Хакасию, там у меня есть звукозаписывающая студия и друг — звукорежиссёр.
Основная сложность была в том, что большинство партий было ансамблевых, а я не видела партнёра и более того — не слышала. Подобная работа обычно подразумевает некое слияние, союз, адаптацию, подстройку друг под друга или под нескольких партнёров. Здесь это было физически невозможно, ты работал в пустоте, темноте и только, наверное, внутреннее ощущение — музыкальное, актёрское — позволяло тебе действовать в рамках заданной партии, характера персонажа, мизансцен.
Аудиотеатр — это не просто список песен, которые звучат в мюзикле. Это настоящее действо. Представьте, что вы пришли в театр, закрыли глаза и слушаете спектакль. Причём не только музыкальные произведения. Это и мизансцены, в которых есть немузыкальные звуки — чирканье спички, шум толпы, стук каблуков... Всё то, что вы могли бы услышать во время спектакле в привычном формате.
А как в целом шла работа над мюзиклом?
Вся работа была организована командой очень точно. Мне повезло — в ансамблях я спела все возможные женские партии, от сопрано до альта. Я должна была аккумулировать все свои силы, очень быстро выучивать совершенно новый материал. Любой вокалист подтвердит, что трудно осуществлять запись в студии на неспетом материале, том, который ты знаешь один-два дня. Приходилось делать максимальные усилия, чтобы записывать это с нескольких дублей. Был забавный момент: благодаря отличному музыкальному слуху мне легко даются иностранные языки в части произношения, это всегда очень близко к оригиналу. В определённый момент мне написал композитор и, сильно извиняясь, сказал:
Марина, у вас блестящие записи, меня всё устраивает, вы потрясающая певица и актриса, но понимаете, у нас международный проект и мы изначально заявили, что в нашем проекте есть девушка из Сибири. Не просто из России, а из Сибири. Мы не сможем доказать, что это вы, потому что ваше произношение слишком близко к американскому, практически без акцента. Можете ли вы спеть с русским акцентом?
Я сказала да, но не могла сообразить, как исправить ситуацию. Балинт дал мне хороший совет — представить, что это у меня роль русской иммигрантки, которая говорит или пытается говорить на американском языке. Я давно так не смеялась. И в мюзикле самые пытливые слушатели услышат диалог русской иммигрантки в Америке начала 20-х годов Марины Вишневской. Авторы оставили моё реальное имя, увековечив его таким образом в мюзикле.
Что в итоге дало участие в таком проекте?
Во-первых, потрясающее продолжение моей международной деятельности, возможность работать в команде профессионалов, в команде людей, которые заточены на творчество. Несмотря на то, что многие убеждены в том, что Бродвей — это бизнес, там находятся люди, которым в первую очередь необходимо творчество. Балинт трепетно относился к тому, что создавал, учитывал каждую деталь, тщательно прорабатывал каждый образ в звуке — ведь по голосу у слушателя должен сложиться и визуальный образ персонажа. Это был действительно трудный проект. В течение четырёх месяцев мы записывали партии, преодолевая языковые барьеры, с большой разницей во времени: Красноярск — самая удалённая точка, с достаточно серьезной нагрузкой. Но я рада этому. Это стимулировало во мне творческий подъём и сейчас я готовлю грандиозный проект, посвящённый русской поэзии.
Какие дальнейшие планы в этой области?
Трудно говорить о планах и перспективах. К сожалению, сегодня ситуация для артистов кардинальным образом не поменялась. Мы не можем выходить на сцену. Репетируем в урезанных условиях. Но жизнь не проходит мимо нас. И как она показывает, творчество действительно не знает границ. Мировая премьера нового бродвейского мюзикла состоялась в условиях изоляции в моей жизни и жизни культуры края — уже хороший маячок. И я верю, что этому будет достойное продолжение. Не скажу, что игра на Бродвее является моей голубой мечтой. Но именно эта культура позволяет мне вытачивать в себе артиста. Надеюсь, что новый материал красноярская публика оценит по достоинству.