Ярослав Жалнин: «Если что-то делаешь, ответь себе на вопрос: ты для кого это делаешь – для зрителей или для своего признания?»
Ярослав Жалнин — актёр театра, кино и телевидения, сценарист и продюсер. В Красноярске представил свою продюсерскую картину «Смотри, как я» на XXV Международном фестивале фильмов о правах человека «Сталкер».
Поговорили о стереотипах, правильном подходе к людям, поиске антикварного стула в Ростовской области и том, что важнее — просто снять кино или донести его до зрителя.
Фото: Руслан Максимов/Культура24
О картине «Смотри, как я»
Странно будет, если любой кинематографист, отвечая на вопрос «О чём ваш фильм?», не будет говорить — «о любви». Потому что, мне кажется, что любое кино в первую очередь о взаимоотношении женщины и мужчины. Эти два полярных мира всегда создают конфликт, искры между собой, поэтому я со всей уверенностью могу сказать, что мой фильм в первую очередь о любви.
Но, углубляясь в подробности — это кино о столкновении совершенно разных миров. Первый мир — это мир девочки, которой кажется, что она одна, вокруг неё никого нет, ей нужно бежать, искать себя, искать свободу. Она сталкивается с парнем, у которого наоборот — всё есть, в том числе папа, который его гиперопекает. Единственное — у парня отсутствует зрение.
Этот слепой парень и эта безбашенная девчонка встречаются, и вот эти два безумных человека ищут не только себя в этом мире, но и вообще пытаются его познать и то, что вокруг них происходит. Это история их любви, в которой парень, несмотря на то, что он слепой, за весь фильм открывает девочке красоту этого мира. Из-за своего недуга у него совершенно иной взгляд, он по-другому смотрит на очевидные для неё вещи и очень часто находит самые необычные выходы из ситуаций.
О работе с особыми людьми
Мы с режиссёром фильма (Егор Сальников, — прим.ред.) давно уже работаем со слепыми. У нас есть и спектакли для слепых, и мастер-классы, и воркшопы, выезды. Я уже снимал похожий фильм («Я тебя вижу», — прим.ред.), но с другим сюжетом и понял, что это история, которая меня тревожит, и подобные герои в нашем кинематографе абсолютно не затронуты, поэтому именно их мы сталкиваем.
Конечно, многое, что звучит в фильме, особенно от главного героя, мы подслушали, подсмотрели: как говорят слепые, как реагируют. Например, мне очень нравится фраза, которая, в принципе является основным лейтмотивом по отношению к таким особым людям. Когда парень отвечает героине, на какой-то её очередной каверзный вопрос: «Я слепой, а не тупой». Это к разговору о стереотипах — они всего лишь слепые, но в остальном такие же — могут быть умными и гораздо более сообразительными, чем мы.
Сколько слепых людей смотрели это кино, я слышал от них только восторженные отзывы. Возможно, они и могли к чему-то придраться, но в общих чертах, скорее счастливы, что в нашем российском кинематографе всё чаще появляются в сюжете, не просто, как эпизод, а движущая сила.
О стереотипах
Для тех, кто не знает, что такое слепота — это всё-таки рассказ о стереотипе. Мы, как создатели, пытались в фильме выявить тот самый стереотип, который существует в нашем обществе довольно давно, он ещё в советское время закрепился. Действительно долго слепой человек считался экзотикой. Это был какой-то необычный «фрукт», который появился в здоровом обществе. Хотя на самом деле слепые были всегда, они существовали, просто на них не обращали внимания. Сейчас на них хочется обратить внимание, чтобы мы, как зрячие люди, были готовы пустить их к себе, без всяких входных билетов. Чтобы они были просто рядом с нами, и мы понимали, что мы можем делать с ними всё то же, что со зрячими, просто иногда предупреждая о том, что впереди ступеньки.
х/ф «Смотри, как я»
О работе в команде и продюсерском опыте
Мне грех жаловаться. Это кино я делал со своей командой, не то, чтобы я один пахал. Удалось убедить ребят, что это тот фильм, который я бы не хотел, чтобы лёг на полку. Мы бы поездили по двум-трём фестивалям и забыли о нём. Я хотел, чтобы оно дошло до зрителя — простого, не фестивального. И это, наверное, моя и моей команды победа, что всё удалось. У нас есть прокат, для такого рода фильмов — это уникальный случай. Поэтому я и не могу жаловаться. Когда меня спросят «Что ты первое снимал?», с радостью скажу: «Я снимал этот фильм». Это полноценная хорошая продюсерская работа, которой я горжусь.
Команда вся молодая, очень много дебютантов. Это и главные герои, и художницы, и режиссёр, и другие. Весь процесс съёмок был похож на азартную игру, которая начиналась со слов «А слабо вам?». А слабо вам за такие деньги снять такое большое кино? И мы в какой-то момент поняли — почему бы не рискнуть, не попробовать. У каждого из нас был какой-то опыт в коротком метре, в разных работах. Воодушевившись идеей, просто взяли и применили все свои знания к тому, чтобы стремительно, за один месяц в Таганроге, Ростовской области, бомбануть такое кино, что некоторые люди говорят: «Я не понимаю, как вы это сделали за такие деньги, в такой срок».
А я понимаю, потому что, как продюсер не сидел в кресле и не ждал, когда мне принесут кофе и отчёт за снятый день. Я был на площадке, сидело рядом с режиссёром и был на подхвате. Не хватает стула — тут же ехал в город и искал его, не хватает актёров массовых сцен — шёл и людей, чуть ли не с улицы брал, чтобы они к нам пришли сыграть. Когда люди включаются и готовы ждать результата, а не пытаться заработать на процессе, тогда возникает совершенно другое качество материала.
Об идеальной натуре для съёмок и особому подходу к людям
Ростовскую область мы выбрали только потому что, в какой-то степени, это уникальная область, где есть и потрясающие пейзажи, и фактурное время года — осень, как, например, и у вас. Но у них есть длинный световой день и этим они выигрывают. Потом у них есть море. Да, оно не такое «купательное», но это море. У них есть дороги, города, инфраструктура для киноиндустрии. Поэтому, когда мы туда приехали, поняли, что нам больше никуда не надо ехать, мы просто здесь всё отснимем.
Хотя у нас герои преодолевают большое расстояние — порядка тысячи километров, но мы смогли в Ростовской области всё это снять. И знаете, после всех поездок, промо-тура, я в очередной раз убедился, что у нас нет тех мест, где особенно добрые люди. Они абсолютно везде какие-то гостеприимные, добрые. Самое главное — подход и опять же — идея. Чтобы ты к ним заходил не с какой-то непонятной, вшивой идеей, а с чем-то ценным. Тогда, люди сразу понимают, что ты пришёл к ним не просто так.
У меня была замечательная история в Ростовской области, когда не хватало кресла для актёра Александра Самойленко в его комнату. Это должно было быть богатое, красивое кресло, мы его нигде не могли найти. Тогда я просто стал искать в интернете, обзванивать все магазины Таганрога, Ростова. Нашёл один антикварный салон, хозяин которого говорит «Приезжайте». Я заехал, а у него потрясающий магазин — множество разных антикварных и ретро вещей. И вот он на меня так долго смотрит и говорит: «А я вас знаю, вы Гагарина играли. Надо — берите кресло» (Ярослав Жалнин сыграл Гагарина в картине «Гагарин. Первый в космосе», — прим.ред.). Я говорю, что сначала режиссёр должен посмотреть, приглашаю его. А режиссёр у меня тоже актёр, он в сериале «Даёшь молодёжь» играл. И вот, когда он ещё и его узнал, то сразу выдал: «Вот, что хотите — берите». И мы просто полмагазина вынесли. Обустроили комнату отца главного героя полностью. Абсолютно бесплатно. Просто его сын приехал к нам на съёмки. Мы потом всё в целости и сохранности вернули хозяину. Он нам жал руки, фотографировался и говорит: «Ребята, хорошее дело делаете, мы всегда таким готовы помочь». Поэтому, к людям просто нужен правильный подход.
х/ф «Смотри, как я»
х/ф «Смотри, как я»
х/ф «Смотри, как я»
х/ф «Смотри, как я»
О личном выборе каждого и предназначении
Актёр — это ретранслятор. Он транслирует общественное мнение. Любой творческий деятель, когда он предлагает какую-то идею, в ней заложена проблема. Она не появляется из ниоткуда, она рождается из общества. И зритель, глядя на эту проблему с экрана или на сцене, уже понимает, как на неё реагировать: прав ли автор, согласен ли я с ним или нет. Здесь рождается очень важная штука — анализ в обществе. Общество понимает, как мы дальше двигаемся. То есть я двигаюсь в гармоничном своём состоянии или действительно что-то не так. Вопрос существования кино и театра — это вопрос: есть ли контакт между проблемой и обществом. Я думаю, что без этого невозможно. Ну не будет кино, театра — будет что-то другое. Невозможно не общаться таким образом. Всё транслируется через искусство.
Когда я только шёл актёрскими шагами в первых проектах, я всё ждал — вот сейчас у меня будут самые большие залы, в самом большом театре сыграю, в каком-то самом классном фильме, где будут тысячи людей на премьере и будут аплодировать и так далее. А потом мне предложили сыграть спектакль для слепых. На первом представлении, где было пять слепых детей, мы играли разные роли голосами, дули на них ветром, лили водичку, то есть было воздействие определённое. После спектакля мы, четверо артистов, молча стояли и ждали, что они скажут. А они встали со слезами на глазах и говорят: «Позвольте вас потрогать». Они нас трогали, это было в полной тишине, и плакали.
Тогда я понял, что мне не нужно количество, не нужна слава, аплодисменты. Мне нужно, чтобы хотя бы один человек, который видит моё творчество, воспринял его, сделал какой-то вывод, и оно как-то на него повлияло. Тоже самое я могу сказать всем тем, кто что-то создаёт в регионах, если ты что-то делаешь, ответь себе на вопрос: ты для кого это делаешь? Ты это для зрителей делаешь или для своего признания?
Сейчас невозможно сказать, что в регионах не хватает чего-то для съёмок. Я вот сейчас прилетел сюда, за полдня посмотрел — регион абсолютно создан для кино, в любом месте можно снять, придумать. Безумно красивый город, красивые девушки, красивые парни из этого всего уже можно сделать фильм. Даже, когда ты что-то делаешь на коленке, ты больше узнаешь про кино и находишь какие-то новые приёмы в кинематографе, которые может быть только откроются. А этот фестиваль, как и многие другие в том числе зарубежные, дают тебе возможность дальше двигаться. Ведь у нас много режиссёров хороших, которые не рвутся в Москву и правильно делают. Потому что в Москве и так засилье всех тех, кто хочет за бабки чего-то скорее понаклепать и просто жить богато. А это всё несбыточные мечты и заблуждение. Так вот хочется пожелать — не заблуждаться и понять, для кого ты что-то хочешь сделать.
Генеральный партнёр XXV Международного фестиваля фильмов о правах человека «Сталкер» — Фонд Михаила Прохорова.