29 августа 2024
Нашедшие динозавров: Краснолуцкий, Аверьянов, Колесников
В начале 2000-х произошла настоящая сенсация — шарыповский художник и палеонтолог нашёл кости динозавра. Для всей страны событие экстраординарное. В Красноярском крае Шарыпово так и остаётся единственной территорией, где были найдены останки древнейших существ. Этим событием гордятся здесь до сих пор. Не случайно важнейшей составляющей Всероссийского фестиваля «Открытие» стала наука. Мы пообщались с Сергеем Краснолуцким и его другом Александром Аверьяновым, которым много лет с ним работал и описал все находки. А так же молодым учёным Яковом Колесниковым, который занимается редким и сложным мастерством — палеореконструкцией.
Для начала расскажите, как вам фестиваль?
Александр Аверьянов: научные знания нужно популяризировать и распространять среди людей. Это хороший способ, чтобы люди узнали про динозавров и территорию, где они жили, потому что история действительно уникальная. И особенно для детей, многие из которых ими интересуются. И не в каждом регионе России есть свои динозавры. Надеюсь, кто-нибудь из них, когда вырастет, займётся изучением своего края с точки зрения проживания тут когда-то этих древних существ.
Сергей Краснолуцкий: приятно то, что прошло уже 20 лет, как мы открыли здесь целый комплекс различных животных и наконец это стало известно не только в городе, но и по всей стране. Конечно, учёные по всему миру знали, что тут богатая земля для палеонтологов, но мы не популяризировали так, как сегодня и этому способствует в том числе проведение фестиваля.
Когда вы совершили открытие, какие были эмоции? Это была случайность или цель найти что-то?
Александр Аверьянов: когда мы со временем включились в эту работу, конечно эмоции зашкаливали. Это было первое место нахождения млекопитающих Юрского периода. К тому же они не просто были найдены, а найдены в огромных количествах. Здесь богатейшая фауна, колоссальный материал, которого в мире нигде нет. И огромное счастье изучать этот материал. Ты приобщаешься к передовому краю современной науки, всё можешь первым узнать, все последние сведения об эволюции млекопитающих, поскольку они основаны на изучении этого материала. Так что эмоции фантастические. И каждый раз, когда мы находили каждое новое животное — это был всплеск эмоций. Сейчас известно около 30 из этого местонахождения, а будет известно ещё больше, так что эмоции ещё ходят.
Сергей Краснолуцкий: для меня было очень приятно, что учёные очень быстро откликнулись на это открытие, приехали буквально на второй год. Работа сразу закипела интенсивно. В первые годы было описано сразу несколько видов млекопитающих. Мы тогда ещё достаточно молодые были, активные все. Особенно откликнулись петербургские и томские палеонтологи. Потом к нам присоединилась немецкая делегация из Боннского университета, мы с ними поработали около 6 лет. Много совместных статей научных написали, которые больше, даже за рубежом издавались, чем в России.
То есть это ещё такая возможность для общения со всем миром и обретения новых связей?
Сергей Краснолуцкий: конечно! Так палеонтология — это мировая наука. Чем она и хороша, что аналогичные животные у нас, в Китае, в Англии, они во многом похожи друг на друга, именно того времени.
Вы в себе сочетаете и тягу к искусству, и палеонтологию. Как это происходит?
Сергей Краснолуцкий: Вообще всё началось с того, что я стал интересоваться археологией. Посвятил лет десять открытию памятников археологических — стоянки, поселения, крепости, петроглифы. Стал заходить на карьеры, вдруг разрушается какая-то могила. И вот в это время мне стали попадаться ископаемые — останки растений, какие-то кости. Я стал этим интересоваться. Однажды набрал довольно большую коллекцию для нашего Шарыповского краеведческого музея, где сейчас и размещаются многие наши экспонаты. И как-то мой коллега художник из Мариинска рассказал, что оказывается в Шестаково, это Кемеровская область, давно копают динозавров, почему бы не найти у нас, вдруг они окажутся и здесь. Я почти наугад поехал на Берёзовский карьер и действительно нашёл тогда первые кости. Так всё и началось в 2000 году.
Что касается искусства, то я с детства занимался ИЗО, прежде всего меня всегда интересовала скульптура малых форм. Это и сейчас главное моё дело. Ещё я преподаю уже 33 года в нашей школе искусств, учу детей лепить и рисовать. Я не профессионал в палеонтологии и никогда им уже не буду. Но у меня получается искать, препарировать. Вот эту свою работу я выполняю, а описанием занимается уже Александр Олегович и его коллеги.
А насколько легко детей или молодёжь приобщить к науке?
Александр Аверьянов: не могу сказать про детей, но студентов довольно много интересующихся. И много среди них способных ребят, какой-то толк получится из них. Да и из детей надеюсь будет тол, не все станут звёздами тик-тока.
А вот как это перебить увлечение социальными сетями и прочим?
Александр Аверьянов: просто надо рассказывать. Люди зачастую не понимают, что есть вещи круче всего того, что в интернете. Надо информировать их, ведь ничего нет интереснее настоящей науки.
Яков, а расскажите подробнее о вашем деле
Яков Колесников: Мы это благозвучно называем палеореконструкция. Но прежде чем этим заниматься, мы познакомились с Сергеем Анатольевичем и стали копать. Уже после этого у меня зажгло, что можно же не только смотреть на отдельные кости, но опираясь на научные данные, делать научно достоверные реконструкции. Представлять их людям и что-то рассказать, то есть популяризировать науку.
В моём представлении — это что-то невероятно сложное. В работе, наверное, есть и часть вашей фантазии?
Яков Колесников:Без фантазии — никуда. Даже в науке есть место искусству. Банальный пример: если сконструировать, допустим того же знаменитого Килеска шарыповского по его ближайшим родственникам, так или иначе остаётся пространство для фантазии. Например, вот его гребень — да, научно обосновать его присутствие можно, но какая у него была форма пока что нам неизвестно и это отдано на откуп нашей фантазии. Мы, конечно не можем ему сделать царскую корону, но сделать аккуратный овальный гребешок, похожий на то, что мы видим у его ближайшей родни, мы можем.
А что именно в вас разожгло интерес именно к этому направлению?
Яков Колесников:Есть забавная история, мне было года три, я сидел в земле в огороде одним жарким летом, тогда ещё меня не научили слову «палеонтолог», только слову «археолог», и вот сидя в огороде с лопаткой, я сказал, что буду биологом или археологом. Биологом я уже стал, осталось только палеотологом в полной мере. Для этого нужно глубже идти в науку. А кроме науки интересно заниматься ещё популяризацией. Считаю, что это тоже очень важно и популяризация должна идти с наукой в унисон.
Кто легче откликается на популяризацию — молодёжь или более взрослое поколение?
Яков Колесников:В разных городах всегда по-разному. Но очень часто удивляет, когда приходят дети, которые этим увлечены потому что им нравятся динозавры в книжках, фильмах, они сыпят каким-то случайными знаниями о них, которые иногда радуют, потому что довольно верны. Но сильнее радует, когда в какой-то момент взрослый, который всё это время стоял и с абсолютно отрешённым видом наблюдал, как я отвечаю на детские вопросы, вдруг внезапно подаёт голос, поправляет ребёнка и говорит «ну вообще-то в книжках пишут вот так». Это тоже приятно, когда взрослым интересно, даже когда интерес пробуждают дети.
Часто бывает, что художественные фильмы ругают за недостоверность и искажение фактов, в самых разных областях. Смотрите ли вы кино о динозаврах и как воспринимаете то, что показывают?
Яков Колесников:В детстве я был в восторге от «Парка Юрского периода». Сейчас просто смотрю, как художественное кино. На момент выхода в 1993 году фильм действительно был своего рода революцией, что в кино, что в плане визуализации динозавров. Долгое время для всех динозавры были чем-то плоским в плане изображения, хотя и были попытки в анимации, но это было не то. Первый «Парк Юрского периода» стал поворотным моментом, когда вместе с героями фильма зрители могли разинув рот посмотреть на брахиозавра, который щипал ветки. Сейчас, то, что даже тогда казалось более-менее достоверным, уже поменялось в представлении учёных, в представлении популяризаторов, которые слушают учёных. Жаль, что именно такое популярное в формате приключенческого кино стало сильно отставать от науки и уже представляет какую-то свою фантазию. Наукообразную в каких-то местах, но достоверности там к сожалению всё меньше. Надеюсь, всё изменится, потому что сейчас стали выходить различные проекты, которые направлены больше на популяризацию, на представление о том, как жили эти животные. Недавно «Доисторическая планета» выходила, к ним тоже конечно свои вопросы есть, но там динозавры за грузовиками не бегают.
С точки зрения науки, по отношению к тому, что мы уже знаем о динозаврах и тому, сколько ещё можно узнать, где мы находимся?
Яков Колесников: Очень часто слышу мнение: «Чего вы там ищите, это уже всё понаходили». На самом деле, меньше 1 процента всего того многообразия, которое раньше было, мы сумели найти. И никогда сильно много не найдём, поскольку большинство не сохранилось и не сохранится. Но то, что есть, то что находится где-то в недрах мы всё же имеем шансы вытащить. Изучить и порадоваться. Использовать это в дальнейших изучениях.
Мы находимся в таком важном месте, как Шарыпово — это одна из главных динозавровых точек в стране, Красноярский край — один и главных динозавровых регионов. Динозавры и те, кто с ними вместе обитали, безусловно создают некоторый имидж и городам, и регионам. И когда наука двигается — это всегда хорошо для страны. Хорошо, когда учёных поддерживают.
А вы готовы к открытиям ещё?
Александр Аверьянов: Всегда готов!
Фото: Андрей Болотов/Культура24