25 августа 2015
24 (12) АВГУСТА – 150 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ГРИГОРЬЕВИЧА ПОПОВА (1865-1930), ИЗВЕСТНОГО СКУЛЬПТОРА И ЖИВОПИСЦА КОНЦА XIX – НАЧ. XX ВВ., ПРЕПОДАВАТЕЛЯ КРАСНОЯРСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ШКОЛЫ
Статья посвящена красноярскому педагогу, художнику Александру Григорьевичу Попову, который остался в истории культуры Красноярска, прежде всего, как современник В. И. Сурикова и как создатель декоративных украшений на фасадах домов старого Красноярска, автор живописных работ и скульптурных произведений.
Автор: Л. И. ШАПОВАЛОВА
Сибиряк-красноярец, педагог, художник Александр Григорьевич Попов остался в истории культуры Красноярска, прежде всего, как современник В. И. Сурикова и как создатель декоративных украшений на фасадах домов старого Красноярска, автор живописных работ и скульптурных произведений. Он прожил трудную жизнь, полную сомнений, горестей, лишений.
Родился А. Попов в селе Витимском на берегу Лены, где жили приискатели и где на службе состоял его отец. Семья Поповых вскоре переехала в Красноярск, а когда Александру не было еще семи лет, отца не стало. Мальчик успешно окончил городское училище и в 1881 году поступил в Красноярскую учительскую семинарию, по окончании которой был направлен помощником учителя в приходскую школу Иркутской губернии. Десятилетнее проживание в менее населенном, чем Красноярск, Нижнеудинске, вызывало у молодого человека стремление вернуться в город на Енисее.
В период обучения в учительской семинарии, он много слышал от своих наставников о ставшем уже знаменитом земляке художнике В. И. Сурикове. Как он сам впоследствии вспоминал: «Имея наклонности к изящным искусствам, я искал знакомства с Василием Ивановичем, но сделать этого мне долго не удавалось». С 1896 года Попов работал учителем в Красноярском городском трехклассном училище. Когда произошла первая встреча с Суриковым, сказать трудно. Известно, что между ними, как отмечал Александр Григорьевич, с первого дня установились отношения заочного ученика и даровитого учителя. Во время встреч в Красноярске начинающий художник показывал Сурикову свои работы.
В беседах с ним великий живописец настоятельно требовал учиться у природы, всякий раз повторяя при этом: «Натура, натура, натура». Эти беседы проходили и в доме Суриковых, а иногда Василий Иванович приходил в небольшой дом по Благовещенскому переулку, где жил А. Попов. Одним из ранних авторских произведений Попова, представленных для оценки Сурикову, возможно, была копия с картины профессора исторической живописи К. Б. Венига «Дмитрий Самозванец и боярин Отрепьев у окна» («Последние минуты Григория Отрепьева»). В нескольких письмах своему брату Василий Иванович спрашивал о Попове, передавал ему поклон с пожеланиями успехов в искусстве, а в письме на имя Александра Григорьевича, отправленном в начале февраля 1899 года, сделал ему ряд замечаний по исполнению скульптурного образа «Христианская мученица» с пожеланием «хорошо исполнить в мраморе». Попов отмечал, что из общения с Василием Ивановичем выяснилось, что он больше скульптор, чем живописец. Он стал больше заниматься скульптурой, самостоятельно осваивая основы и приемы лепки.
На художественной выставке, проходившей в Красноярске в 1900 году, красноярцы видели две его скульптурные работы, отмечая в скульптуре задатки талантливого художника, а также рисунки, живописные произведения и копию с картины В. И. Сурикова «Милосердный самарянин». Копия с картины была представлена знаменитому живописцу в один из его приездов в Красноярск, и он остался доволен ее исполнением.
Не имея художественного образования, А. Г. Попов с 1904 года исполнял обязанности учителя графических искусств в Красноярском городском училище. В 1911 году, выдержав «экзамен» на учителя графических искусств в Императорской Академии художеств в Петербурге, он мог по праву занимать эту должность. Художник представил академическому Совету несколько своих работ. Его скульптура «Голова католического монаха» (1910 г.) была приобретена профессором, академиком В. В. Матэ. Руководитель граверного отделения, художник и педагог В. В. Матэ был человеком добрым, радушным, симпатизирующим студентам, никогда не боявшимся в Совете Академии выступать против общего мнения, обладавшим большим художественным чутьем, самозабвенно защищавшим то, что казалось ему достойным высокой оценки художественного исполнения.
«Аттестат» творческого доверия, полученный от такого признанного авторитета, как В. В. Матэ, поддержка, получаемая от В. И. Сурикова, окрыляли художника. Пластическое искусство в его творчестве рождалось не только в станковой форме, но и декоративно-монументальной. В 1910-е годы он работал над заказами в скульптурно-лепной мастерской, осуществлявшей изготовление декоративной отделки фасадов и интерьеров строившихся в Красноярске жилых и торговых зданий: особняк В. Н. Гадаловой (ныне Красноярский художественный музей им. Сурикова, ул. Маркса, 36), дом М. М. Зельмановича (ныне детская музыкальная школа, ул. Маркса, 73), возводившихся по проектам архитектора В. А. Соколовского и др.
Кроме работы в училище, он проводил занятия по лепке в рисовальной школе, занимался общественной работой, состоял членом объединения красноярских художников, созданного в 1917 году, принимал участие в художественных выставках не только в Красноярске, но и в других городах Сибири.
Как и В. И. Суриков, он обращался к осмыслению событий прошлого («Страницы из русской истории», 1911 г., «Проект памятника великим и малым завоевателям» 1916 г., 1929 г.), делал попытки постичь суть кардинальных перемен в современной жизни («Голова, олицетворяющая современное состояние России», 1919 г.). Однако, для критики и публики, видевшей эти произведения на выставках, они казались надуманными и слабыми по исполнению. Более удачными были его портретные скульптуры.
А. Г. Попов не мог не обратиться к образу В. И. Сурикова (1928 г.). Бюсты великого художника, эскиз (глина) и законченное произведение (дерево) были удостоены хорошей оценки от рецензентов. Именно творческая личность знаменитого живописца, поддержка и признание таланта, неудержимой тяги к искусству, которой, как отмечал Суриков, он ни у кого не встречал, давали творческую энергию Александру Григорьевичу.
Красноярцы видели этого человека с выразительной внешностью, постоянно спешащего по делам. Ведь на его иждивении находились восемь детей, жена и старая мать. Средств на содержание семьи постоянно не доставало, условий для творческой работы в небольшом деревянном доме с двумя маленькими комнатами не было, но ничто не останавливало его в стремлении быть художником. В краеведческом музее остались его скульптурные произведения. Большое количество живописных пейзажей Попова хранились у красноярцев. Он до последних дней жизни не выпускал из рук кисть и карандаш, подтверждая, что его душа при жизни не существует без этого. Л. И. Шаповалова.
Литература: Шаповалова Л. И. Неизвестный художник // Открыть красоту: страницы истории художественной культуры Красноярья / сост. Л. И. Шаповалова. – Красноярск, 2005. – С. 35-37 : портр.
Источник: Край наш Красноярский : календарь знаменательных и памятных дат на 2015 год / Гос. универс. науч. б-ка Краснояр. края. Красноярск : ГУНБ, 2014. С. 117-119.
Еще:
Декоративные украшения на фасадах домов, автор – А. Г. Попов
Сибиряк-красноярец, педагог, художник Александр Григорьевич Попов остался в истории культуры Красноярска, прежде всего, как современник В. И. Сурикова и как создатель декоративных украшений на фасадах домов старого Красноярска, автор живописных работ и скульптурных произведений. Он прожил трудную жизнь, полную сомнений, горестей, лишений.
Родился А. Попов в селе Витимском на берегу Лены, где жили приискатели и где на службе состоял его отец. Семья Поповых вскоре переехала в Красноярск, а когда Александру не было еще семи лет, отца не стало. Мальчик успешно окончил городское училище и в 1881 году поступил в Красноярскую учительскую семинарию, по окончании которой был направлен помощником учителя в приходскую школу Иркутской губернии. Десятилетнее проживание в менее населенном, чем Красноярск, Нижнеудинске, вызывало у молодого человека стремление вернуться в город на Енисее.
В период обучения в учительской семинарии, он много слышал от своих наставников о ставшем уже знаменитом земляке художнике В. И. Сурикове. Как он сам впоследствии вспоминал: «Имея наклонности к изящным искусствам, я искал знакомства с Василием Ивановичем, но сделать этого мне долго не удавалось». С 1896 года Попов работал учителем в Красноярском городском трехклассном училище. Когда произошла первая встреча с Суриковым, сказать трудно. Известно, что между ними, как отмечал Александр Григорьевич, с первого дня установились отношения заочного ученика и даровитого учителя. Во время встреч в Красноярске начинающий художник показывал Сурикову свои работы.
В беседах с ним великий живописец настоятельно требовал учиться у природы, всякий раз повторяя при этом: «Натура, натура, натура». Эти беседы проходили и в доме Суриковых, а иногда Василий Иванович приходил в небольшой дом по Благовещенскому переулку, где жил А. Попов. Одним из ранних авторских произведений Попова, представленных для оценки Сурикову, возможно, была копия с картины профессора исторической живописи К. Б. Венига «Дмитрий Самозванец и боярин Отрепьев у окна» («Последние минуты Григория Отрепьева»). В нескольких письмах своему брату Василий Иванович спрашивал о Попове, передавал ему поклон с пожеланиями успехов в искусстве, а в письме на имя Александра Григорьевича, отправленном в начале февраля 1899 года, сделал ему ряд замечаний по исполнению скульптурного образа «Христианская мученица» с пожеланием «хорошо исполнить в мраморе». Попов отмечал, что из общения с Василием Ивановичем выяснилось, что он больше скульптор, чем живописец. Он стал больше заниматься скульптурой, самостоятельно осваивая основы и приемы лепки.
На художественной выставке, проходившей в Красноярске в 1900 году, красноярцы видели две его скульптурные работы, отмечая в скульптуре задатки талантливого художника, а также рисунки, живописные произведения и копию с картины В. И. Сурикова «Милосердный самарянин». Копия с картины была представлена знаменитому живописцу в один из его приездов в Красноярск, и он остался доволен ее исполнением.
Не имея художественного образования, А. Г. Попов с 1904 года исполнял обязанности учителя графических искусств в Красноярском городском училище. В 1911 году, выдержав «экзамен» на учителя графических искусств в Императорской Академии художеств в Петербурге, он мог по праву занимать эту должность. Художник представил академическому Совету несколько своих работ. Его скульптура «Голова католического монаха» (1910 г.) была приобретена профессором, академиком В. В. Матэ. Руководитель граверного отделения, художник и педагог В. В. Матэ был человеком добрым, радушным, симпатизирующим студентам, никогда не боявшимся в Совете Академии выступать против общего мнения, обладавшим большим художественным чутьем, самозабвенно защищавшим то, что казалось ему достойным высокой оценки художественного исполнения.
«Аттестат» творческого доверия, полученный от такого признанного авторитета, как В. В. Матэ, поддержка, получаемая от В. И. Сурикова, окрыляли художника. Пластическое искусство в его творчестве рождалось не только в станковой форме, но и декоративно-монументальной. В 1910-е годы он работал над заказами в скульптурно-лепной мастерской, осуществлявшей изготовление декоративной отделки фасадов и интерьеров строившихся в Красноярске жилых и торговых зданий: особняк В. Н. Гадаловой (ныне Красноярский художественный музей им. Сурикова, ул. Маркса, 36), дом М. М. Зельмановича (ныне детская музыкальная школа, ул. Маркса, 73), возводившихся по проектам архитектора В. А. Соколовского и др.
Кроме работы в училище, он проводил занятия по лепке в рисовальной школе, занимался общественной работой, состоял членом объединения красноярских художников, созданного в 1917 году, принимал участие в художественных выставках не только в Красноярске, но и в других городах Сибири.
Как и В. И. Суриков, он обращался к осмыслению событий прошлого («Страницы из русской истории», 1911 г., «Проект памятника великим и малым завоевателям» 1916 г., 1929 г.), делал попытки постичь суть кардинальных перемен в современной жизни («Голова, олицетворяющая современное состояние России», 1919 г.). Однако, для критики и публики, видевшей эти произведения на выставках, они казались надуманными и слабыми по исполнению. Более удачными были его портретные скульптуры.
А. Г. Попов не мог не обратиться к образу В. И. Сурикова (1928 г.). Бюсты великого художника, эскиз (глина) и законченное произведение (дерево) были удостоены хорошей оценки от рецензентов. Именно творческая личность знаменитого живописца, поддержка и признание таланта, неудержимой тяги к искусству, которой, как отмечал Суриков, он ни у кого не встречал, давали творческую энергию Александру Григорьевичу.
Красноярцы видели этого человека с выразительной внешностью, постоянно спешащего по делам. Ведь на его иждивении находились восемь детей, жена и старая мать. Средств на содержание семьи постоянно не доставало, условий для творческой работы в небольшом деревянном доме с двумя маленькими комнатами не было, но ничто не останавливало его в стремлении быть художником. В краеведческом музее остались его скульптурные произведения. Большое количество живописных пейзажей Попова хранились у красноярцев. Он до последних дней жизни не выпускал из рук кисть и карандаш, подтверждая, что его душа при жизни не существует без этого. Л. И. Шаповалова.
Литература: Шаповалова Л. И. Неизвестный художник // Открыть красоту: страницы истории художественной культуры Красноярья / сост. Л. И. Шаповалова. – Красноярск, 2005. – С. 35-37 : портр.
Источник: Край наш Красноярский : календарь знаменательных и памятных дат на 2015 год / Гос. универс. науч. б-ка Краснояр. края. Красноярск : ГУНБ, 2014. С. 117-119.
Еще:
Декоративные украшения на фасадах домов, автор – А. Г. Попов